Неточные совпадения
И ангел милосердия
Недаром песнь призывную
Поет — ей внемлют чистые, —
Немало Русь уж выслала
Сынов своих, отмеченных
Печатью дара Божьего,
На честные пути,
Немало их оплакала
(Увы! Звездой падучею
Проносятся они!).
Как ни темна вахлачина,
Как ни забита барщиной
И рабством — и она,
Благословясь, поставила
В Григорье Добросклонове
Такого посланца…
Я пристально посмотрел ему в глаза; но он спокойным и неподвижным взором встретил мой испытующий взгляд, и бледные губы его улыбнулись; но, несмотря
на его хладнокровие, мне казалось, я читал
печать смерти
на бледном лице его.
«Он прав!» Я один понимал темное значение этих слов: они относились ко мне; я предсказал невольно бедному его судьбу; мой инстинкт не обманул меня: я точно прочел
на его изменившемся лице
печать близкой кончины.
Гости, выпивши по рюмке водки темного оливкового цвета, какой бывает только
на сибирских прозрачных камнях, из которых режут
на Руси
печати, приступили со всех сторон с вилками к столу и стали обнаруживать, как говорится, каждый свой характер и склонности, налегая кто
на икру, кто
на семгу, кто
на сыр.
Юрисконсульт поразил холодностью своего вида, замасленностью своего халата, представлявшего совершенную противуположность хорошим мебелям красного дерева, золотым часам под стеклянным колпаком, люстре, сквозившей сквозь кисейный чехол, ее сохранявший, и вообще всему, что было вокруг и носило
на себе яркую
печать блистательного европейского просвещения.
Когда привозила почта газеты, новые книги и журналы и попадалось ему в
печати знакомое имя прежнего товарища, уже преуспевавшего
на видном поприще государственной службы или приносившего посильную дань наукам и образованью всемирному, тайная тихая грусть подступала ему под сердце, и скорбная, безмолвно-грустная, тихая жалоба
на бездействие свое прорывалась невольно.
На вопрос, не делатель ли он фальшивых бумажек, он отвечал, что делатель, и при этом случае рассказал анекдот о необыкновенной ловкости Чичикова: как, узнавши, что в его доме находилось
на два миллиона фальшивых ассигнаций, опечатали дом его и приставили караул,
на каждую дверь по два солдата, и как Чичиков переменил их все в одну ночь, так что
на другой день, когда сняли
печати, увидели, что все были ассигнации настоящие.
Она зари не замечает,
Сидит с поникшею главой
И
на письмо не напирает
Своей
печати вырезной.
Но, дверь тихонько отпирая,
Уж ей Филипьевна седая
Приносит
на подносе чай.
«Пора, дитя мое, вставай:
Да ты, красавица, готова!
О пташка ранняя моя!
Вечор уж как боялась я!
Да, слава Богу, ты здорова!
Тоски ночной и следу нет,
Лицо твое как маков цвет...
Самым интересным человеком в редакции и наиболее характерным для газеты Самгин, присмотревшись к сотрудникам, подчеркнул Дронова, и это немедленно понизило в его глазах значение «органа
печати». Клим должен был признать, что в роли хроникера Дронов
на своем месте. Острый взгляд его беспокойных глаз проникал сквозь стены домов города в микроскопическую пыль буднишной жизни, зорко находя в ней, ловко извлекая из нее наиболее крупные и темненькие пылинки.
— Вас очень многое интересует, — начал он, стараясь говорить мягко. — Но мне кажется, что в наши дни интересы всех и каждого должны быть сосредоточены
на войне. Воюем мы не очень удачно. Наш военный министр громогласно, в
печати заявлял о подготовленности к войне, но оказалось, что это — неправда. Отсюда следует, что министр не имел ясного представления о состоянии хозяйства, порученного ему. То же самое можно сказать о министре путей сообщения.
Этот рыцарь был и со страхом и с упреком. Он принадлежал двум эпохам, и обе положили
на него
печать свою. От одной перешла к нему по наследству безграничная преданность к дому Обломовых, а от другой, позднейшей, утонченность и развращение нравов.
— Вот вы этак все
на меня!.. — Ну, ну, поди, поди! — в одно и то же время закричали друг
на друга Обломов и Захар. Захар ушел, а Обломов начал читать письмо, писанное точно квасом,
на серой бумаге, с
печатью из бурого сургуча. Огромные бледные буквы тянулись в торжественной процессии, не касаясь друг друга, по отвесной линии, от верхнего угла к нижнему. Шествие иногда нарушалось бледно-чернильным большим пятном.
Они поселились в тихом уголке,
на морском берегу. Скромен и невелик был их дом. Внутреннее устройство его имело так же свой стиль, как наружная архитектура, как все убранство носило
печать мысли и личного вкуса хозяев. Много сами они привезли с собой всякого добра, много присылали им из России и из-за границы тюков, чемоданов, возов.
Его мучила теперь тайна: как она, пропадая куда-то
на глазах у всех, в виду, из дома, из сада, потом появляется вновь, будто со дна Волги, вынырнувшей русалкой, с светлыми, прозрачными глазами, с
печатью непроницаемости и обмана
на лице, с ложью
на языке, чуть не в венке из водяных порослей
на голове, как настоящая русалка!
— Только вот беда, — продолжал Леонтий, — к книгам холодна. По-французски болтает проворно, а дашь книгу, половины не понимает; по-русски о сю пору с ошибками пишет. Увидит греческую
печать, говорит, что хорошо бы этакий узор
на ситец, и ставит книги вверх дном, а по-латыни заглавия не разберет. Opera Horatii [Сочинения Горация (лат.).] — переводит «Горациевы оперы»!..
А если затрогивались вопросы живые, глубокие, то старухи тоном и сентенциями сейчас клали
на всякий разговор свою патентованную
печать.
Она глядела
на этот синий пакет, с знакомым почерком, не торопясь сорвать
печать — не от страха оглядки, не от ужаса зубов «тигра». Она как будто со стороны смотрела, как ползет теперь мимо ее этот «удав», по выражению Райского, еще недавно душивший ее страшными кольцами, и сверканье чешуи не ослепляет ее больше. Она отворачивается, вздрагивая от другого, не прежнего чувства.
Видишь ли, Вера, как прекрасна страсть, что даже один след ее кладет яркую
печать на всю жизнь, и люди не решаются сознаться в правде — то есть что любви уже нет, что они были в чаду, не заметили, прозевали ее, упиваясь, и что потом вся жизнь их окрашена в те великолепные цвета, которыми горела страсть!..
Теперь мне понятно: он походил тогда
на человека, получившего дорогое, любопытное и долго ожидаемое письмо и которое тот положил перед собой и нарочно не распечатывает, напротив, долго вертит в руках, осматривает конверт,
печать, идет распорядиться в другую комнату, отдаляет, одним словом, интереснейшую минуту, зная, что она ни за что не уйдет от него, и все это для большей полноты наслаждения.
На всем лежит
печать случайности и необходимости, вынужденной обстоятельствами.
На балконах уже сидят, в праздном созерцании чудес природы, заспанные, худощавые фигуры испанцев de la vieille roche, напоминающих Дон Кихота: лицо овальное, книзу уже, с усами и бородой, похожей тоже
на ус, в ермолках, с известными крупными морщинами, с выражающим одно и то же взглядом тупого, даже отчасти болезненного раздумья, как будто
печати страдания, которого, кажется, не умеет эта голова высказать, за неуменьем грамоте.
У князя кучер Иван Григорьев, рассудительный и словоохотливый человек, теперь уже с
печатью кругосветного путешествия
на челе, да Ванюшка, молодой малый, без всякого значения
на лице, охотник вскакнуть
на лошадь и промчаться куда-нибудь без цели да за углом, особенно
на сеновале, покурить трубку; с Тихменевым Витул, матрос с фрегата, и со мной Тимофей, повар.
На всем лежит
печать сухости и беспощадного зноя.
На них даже кладется от общества шанхайских купцов китайская
печать, в знак того, что они не фальшивые.
Он напоминает собою тех созданных Купером лиц, которые родились и воспитались
на море или в глухих лесах Америки и
на которых природа, окружавшая их, положила неизгладимую
печать.
Один чиновник, согнув
на бок голову, не переставая стукал
печатью по ловко пододвигаемым конвертам.
Так, в настоящем случае, кроме того что акционерный делец, жаловавшийся
на клевету, был грязный человек, Бе был
на стороне оставления жалобы без последствий еще и потому, что это обвинение в клевете журналиста было стеснение свободы
печати.
На всей этой кучке, от толстой барыни до кучера, поддерживавшего рукой полы длинного кафтана, лежала
печать спокойной самоуверенности и избытка.
— Перед тобой твои слуги стоят. А я не твой слуга.
На тебе
печать… — проговорил старик, указывая смотрителю
на его лоб.
На другой день после посещения Масленникова Нехлюдов получил от него
на толстой глянцовитой с гербом и
печатями бумаге письмо великолепным твердым почерком о том, что он написал о переводе Масловой в больницу врачу, и что, по всей вероятности, желание его будет исполнено. Было подписано: «любящий тебя старший товарищ», и под подписью «Масленников» был сделан удивительно искусный, большой и твердый росчерк.
Через пять минут все было кончено:
на декорациях в театральном костюме лежала по-прежнему прекрасная женщина, но теперь это бездушное тело не мог уже оскорбить ни один взгляд. Рука смерти наложила свою
печать на безобразную человеческую оргию.
Эта особенность русской истории наложила
на русскую жизнь
печать безрадостности и придавленности.
Экономизм нашего века наложил свою
печать и
на идею мировой империи.
И это наложило безрадостную
печать на жизнь русского человека.
На всем Париже лежит
печать исключительного остроумия, национального гения французского народа, который умеет умирать с остротой
на устах.
Кесарь же конечен и хочет наложить
на Дух
печать своей конечности.
Все творческое в культуре носит
на себе
печать национального гения.
Именно тогда, когда русский человек содержался в рабстве, он был во власти неметчины, наложившей
печать на весь склад русской государственности.
Первое письмо, полученное Грушенькой, было длинное,
на почтовом листе большого формата, запечатанное большою фамильною
печатью и страшно темное и витиеватое, так что Грушенька прочла только половину и бросила, ровно ничего не поняв.
А тут как нарочно случай появления
на свет его шестипалого младенца и смерть его совпали как раз с другим весьма странным, неожиданным и оригинальным случаем, оставившим
на душе его, как однажды он сам впоследствии выразился, «
печать».
— Знаком вам этот предмет? — выложил вдруг Николай Парфенович
на стол большой, из толстой бумаги, канцелярского размера конверт,
на котором виднелись еще три сохранившиеся
печати. Самый же конверт был пуст и с одного бока разорван. Митя выпучил
на него глаза.
На конверте были три большие
печати красного сургуча, но конверт был уже разорван и пуст: деньги были унесены.
В такие дни краски все смягчены; светлы, но не ярки;
на всем лежит
печать какой-то трогательной кротости.
На подвижном лице его лежала
печать перенесенных лишений.
Он не пошел за ней, а прямо в кабинет; холодно, медленно осмотрел стол, место подле стола; да, уж он несколько дней ждал чего-нибудь подобного, разговора или письма, ну, вот оно, письмо, без адреса, но ее
печать; ну, конечно, ведь она или искала его, чтоб уничтожить, или только что бросила, нет, искала: бумаги в беспорядке, но где ж ей било найти его, когда она, еще бросая его, была в такой судорожной тревоге, что оно, порывисто брошенное, как уголь, жегший руку, проскользнуло через весь стол и упало
на окно за столом.
Излишества всякого рода изнурили его здоровие и положили
на нем свою неизгладимую
печать.
А тут два раза в неделю приходила в Вятку московская почта; с каким волнением дожидался я возле почтовой конторы, пока разберут письма, с каким трепетом ломал
печать и искал в письме из дома, нет ли маленькой записочки
на тонкой бумаге, писанной удивительно мелким и изящным шрифтом.
Видеть себя в
печати — одна из самых сильных искусственных страстей человека, испорченного книжным веком. Но тем не меньше решаться
на публичную выставку своих произведений — нелегко без особого случая. Люди, которые не смели бы думать о печатании своих статей в «Московских ведомостях», в петербургских журналах, стали печататься у себя дома. А между тем пагубная привычка иметь орган, привычка к гласности укоренилась. Да и совсем готовое орудие иметь недурно. Типографский станок тоже без костей!
Печать жизни, выступившей
на полудетском лице ее, я первый увидел накануне долгой разлуки.
Сначала меня принял какой-то шпионствующий юноша, с бородкой, усиками и со всеми приемами недоношенного фельетониста и неудавшегося демократа; лицо его, взгляд носили
печать того утонченного растления души, того завистливого голода наслаждений, власти, приобретений, которые я очень хорошо научился читать
на западных лицах и которого вовсе нет у англичан.